Агентство Пинкертона [Сборник] - Страница 45

Клиент Барнс в отчаянии. Он не ожидал, что заигрывание с союзными рабочими заведет его так далеко. Завтра отсюда отправляются в Индепенденс и Портланд за всеми агитаторами и членами союза.

С совершенным почтением № 18.

* * *

В дрожащем и скудном свете вагона Крейн перечитывал инструкцию Мак-Парланда:

«…19.VIII с утра вы поступаете в распоряжение Кери (18. VIII он встретит вас в Боизе на вокзале)…» — Крейн пропустил несколько строк — «… после чего вручит вам документ такого значения, что его пересылка не может быть доверена почте…» Крейн сунул инструкцию в карман и еще раз вытащил из кармана письмо, которое оставила Молли.

«Жаль, что я вас не застала. Кроме вас нет никого. Мак-Парланд громко хвастает, что у него в руках поразительные новые доказательства. Хейвуда и других — надо предупредить. Восемнадцатого еду в Боиз. Машинист Крафт жил там два года в номерах у старухи Киннер. Ее сын Джордж Киннер — младший надзиратель в тюрьме. Киннер — не то добрый малый, не то продажный, — а вернее то и другое. Хейвуд у него в отделении. Крафт дал мне письмо. Если случится что-нибудь важное, я вызову вас.

М.»

— Какая путаница, — утомленно бормотал Крейн, и его голова качалась и подпрыгивала на деревянной обшивке. Поезд наполнил его тело движением, тряским и успокоительным, потому что оно не требовало усилий..

— Какая адская путаница… Молли… скорее всего, она тем же поездом…

Со ступеньки вагона Крейн увидел сразу серый перрон с беспокойной толпой приехавших и встречающих; вход в контору начальника станции, два продолговатых пакгауза; на запасных путях — разноцветные вагоны. С точностью, которую ценили в агентстве, Крейн отобрал взглядом то, что ему было нужно. Слева по краю перрона равнодушно прогуливался джентльмен в серой шляпе — Кэри! Справа из третьего от Крейна вагона третьего класса, озираясь, выходила Молли с маленьким примятым саквояжем в руке. Крейн сигнализировал влево: «Не подходите. Опасно!», свернул вправо и догнал Молли у выхода; улыбаясь, он взял из ее руки саквояж. Молли резко вздрогнула.

— Крейн? Вы? Почему?

Крейн разжал на мгновение руку с ее запиской, смятой и прилипшей к ладони. Он предъявил ей записку, как билет, дающий право занять соседнее место.

— Почему же? — повторила она.

— Потому что нехорошо, когда женщина борется, а мужчина…. смотрит со стороны.

Крейн подумал: сейчас она сдвинет брови…

— Киннеры живут у вокзала, — сказала Молли, не сдвигая бровей, — кажется, здесь.

Они стояли перед деревянным, потрепанным домом. Молли протянула руку к саквояжу и медленно отвела обратно.

— Где вы ночуете?

— Не знаю.

— Крейн, вам нужно остановиться у Киннера.

— Но… но… — Крейн выглядел беспомощно, — в письме обо мне ни слова, и наконец — эти люди, что они могут подумать?..

— Все равно, — Молли спокойно приложила руку к звонку. — Впрочем, Крафт говорил, что Мэг Киннер помогает всем и никому не задает вопросов.

Старуха Киннер, быстрая и узловатая, с прямыми прядями позеленевших от седины волос, — молча прочитала письмо; молча посмотрела на Молли, потом на Крейна.

— Два номера, мистер? Хорошо, хорошо, нынче освободились… Знаю, знаю, мисс, вам нужен Джорджи Киннер. У него ночное дежурство, у Джорджи Киннера, мисс. Потерпите, красавица, потому что в жизни нет ничего лучше терпения. Старая Мэг кое-что знает об этом.

В комнате Молли была кровать, умывальник, стол и два стула. Рядом, за дощатой перегородкой — комната Крейна. Молли села, не снимая пальто.

— Крейн, я никогда не относилась к вам хорошо, вы знаете…

Крейн, пригнувшись к столу, ногтем чертил по дереву мелкий узор.

— Потом я вдруг поняла: стачка погибла; все высланы или в тюрьме — мой старик, Гейс, Смит, Мангон… Остались одни эгоисты и трусы. И — вы и я. Я думала всю ночь и тогда написала вам про Боиз. Я решила, что вы все должны знать, потому что нас теперь двое, чтобы попробовать спасти Хейвуда.

— Хейвуда, — сказал Крейн. Он невольно повторил имя, но Молли казалось, что он задал вопрос. Она побледнела.

— Да, Хейвуда, который здесь страшно нужен. Я хочу сказать, Хейвуда — прежде всего, потом… других. Крейн, подумайте, на вас куртка совсем такая, как раньше была у Джима. И даже заплата…

— Это старая куртка Джима. — Крейн провел пальцами по рукаву, — и заплату на локоть поставили вы… Я ношу ее с тех пор, как оставил пальто на окне…

— Крейн, хорош был наш «Рекорд», — правда? Они до сих пор кусают пальцы от злости. А ваше пальто — я его унесла оттуда.

— Безумие! Если бы только вас задержали в ту ночь… Какая улика, Молли!

— Да. Но если бы в эту ночь в типографии «Рекорда» нашли ваше пальто…

— Я не подумал об этом, — Крейн стоял уже на пороге, — я не подумал, Молли, — спасибо.

В комнате Крейна одним стулом меньше и, кажется, отсутствовал умывальник. Во всяком случае, там была кровать, потому что на кровать Крейн повалился сразу.

— Хорошо… Он не сказал им, кто отпечатал письмо Хейвуда из тюрьмы. Под предлогом простуды он не пришел на последний разгром союза. Что он мог сделать еще — не ехать в Боиз? О, если они заподозрят, — не измену даже, а только усталость… если только они заподозрят!.. Что еще? — Ехать, скрываясь от Молли? Скрываться под ударами неисчерпаемых случайностей, бросающих нас на путь человека, которого мы хотим избежать! Молли — это почти так же страшно, как Сайлас. Сайлас и Молли — они его стерегут, еще не зная зачем… Какая жестокая путаница!