Агентство Пинкертона [Сборник] - Страница 43

— Он начал пить?

— Ах, ужасно! Мистер Бангс вынужден был вскоре его уволить.

— А я буду служить по-прежнему, Сайлас?

— Если не будет причин к увольнению, отчего же… Вы не без способностей, Крейн. Как знать, быть может, и вы достигнете двадцати четырех долларов в неделю.

Крейн опять лег на спину, теребя подстилку руками. Промежутки между выстрелами становились длительнее и чаще. В учащающихся промежутках Крейн с отвращением слушал сонное дыхание Сайласа.

Крейн заснул на рассвете. Ему приснилось, что маленький человек в кепи ведет его по плоскому, страшно тоскливому пустырю и говорит сердито: «Вот вам графство Бол-дер. Скорее, делайте ваше дело — за двадцать четыре доллара в неделю».

— Крейн, Крейн! О чем вы думаете? Двенадцатый час!

Крейн проснулся с усилием. Дверь была открыта на улицу, полную воздуха и солнца. Сайлас в шляпе, покачивая ногой, сидел на краю стола.

— Вы, должно быть, больны? Я успел обойти весь город.

— И что же?

— О, город спокоен как никогда. Но О'Нейл разъярен.

— Почему?

— Толстяк Порджери, видите ли, за утренним кофе читает газеты. Так вот сегодня в восемь с половиной ему подали номер «Виктор рекорда», который, как всем известно, перестал существовать вчера. Порджери тут же хватил удар. Он успел прошептать что-то по вопросу о кознях нечистой силы и опрокинул кофейник на скатерть. Врачи нашли положение серьезным. О'Нейл сегодня уже кричал, что шпионов, которые могли прозевать проклятую газетку, надо гнать! Потом стал кричать, что осчастливит всякого, кто раскроет ему эту штуку… Скажите, вам ничего не приходит в голову?

Крейн, растрепанный, в смятом пиджаке, с веками, распухшими от беспокойного сна, сидел на подстилке. Снизу он мрачно рассматривал покачивающуюся ногу Сайласа.

— Мне, — сказал Крейн, — нет, мне… ничего не приходит в голову.

— Еще бы, — согласился Сайлас, — тут даже я ничего не могу придумать.

Сайлас вздохнул.

ГЛАВА VI. АННА АДАМС

Конец стачки. — Поездка в Боиз. — Джорджи Киннер и его мать. — В тюрьме. — Завещание Хейвуда.

Город Виктор был спокоен как никогда, но стачка в этом городе продолжалась. В копях и на плавильных заводах обученных и необученных рабочих, к великому ущербу компании, все еще заменяли штрейкбрехеры. Их привозили с Востока в мягких вагонах, среди них, по выражению адвоката Ричардсона, насчитывались все степени необученных честному труду.

Рудокопы, высланные за пределы штата, составили петицию губернатору. Союз граждан, — гласила петиция, — не пользуясь правами милиции или военного отряда, действовал против рабочих, как вооруженная толпа. Среди рабочих имеются раненые и убитые.

Комитет из представителей высланных рудокопов отправился в Денвер просить у губернатора аудиенции. Личный секретарь генерала Пибоди сообщил, что его превосходительство отсутствует. Тот же ответ во все часы дня, — на второй и на третий день. Еще двое суток злили на бесплодные попытки вызвать губернатора к телефону. Зато, едва комитет покинул Денвер вместе со своей петицией, как генерал Пибоди отыскался вновь и стал доступен даже репортерам. Репортеры спросили губернатора, как он относится к комитету высланных рудокопов? Губернатор ответил, что не видел никакого комитета и поэтому ничего о нем не может сказать. Репортеры записывали ответ губернатора в большие блокноты. Было нечто успокоительное в скольжении репортерских карандашей. Однако стачка в округе Крипл-крик продолжалась…

Губернатор одной рукой опирался на спинку кресла, другой — на эфес шпаги; его левая нога, слегка согнутая в колене, прикасалась к полу узким носком сапога.

— Господа, покуда я губернатор, законы должны исполняться в Колорадо, и организациям, как например (— Не имеет ли он в виду Союз граждан? — тихо спросил один репортер другого), как например Западной федерации рудокопов, пора наконец понять, что им не будет позволено вооружаться, мобилизоваться, маршировать и демонстрировать свои силы в лодках или на суше — ни в г. Викторе, ни в каком-либо другом месте.

9 августа в Денвер приехал Вильфрид Редж. Он сидел в креслах губернаторского кабинета, раскинув перед камином длинные ноги, щурился и пощипывал бакенбарды. Губернатор, скрестив руки на груди, ходил по ковру большими шагами. Он думал о том, что стачка в округе Крипл-крик продолжается…

— Что касается комитета высланных рудокопов, — сказал Редж, — то мой служащий О’Нейл при случае поступил умнее (простите, ваше превосходительство…). Когда к нему в Людвиле явились рабочие делегаты, он посадил их в тюрьму через двадцать минут. Ему сказали: «Вы не имеете права сажать их в тюрьму». Он ответил: «Очень возможно, однако они в тюрьме». Это куда занятнее, чем прятаться под кровать (простите, ваше превосходительство…). А?

— Он так ответил! — губернатор поднес руку ко лбу. — Мистер Редж, вы мне подали мысль.

Вечером Редж написал записку О'Нейлу:

«Пришлось отозвать федеральные войска, которые, между прочим, обошлись компании в пятьсот тысяч долларов, не считая суточных генералу Беллу. Дурак Пибоди наконец догадался назначить вас командующим военными силами графства, а Веллса — помощником. Да благословит вас бог, дети мои.

В. Р.».

— Мое время принадлежит государству! — сказал Балкелею Веллсу О’Нейл, сворачивая трубочкой губернаторский указ. — В часы, когда я не стреляю в людей по обязанности председателя Союза граждан, я делаю это в качестве капитана милиции штата. Прибавьте теперь ко всему долг начальника местных военных сил…